«Умер, но не совсем»… Путин лежит (кто же решится его отключить? это не гуманно), а какой-то преемник — правит

Говорят умер Каримов. Политическая прижизненная вечность имеет конец. Но это никак не влияет на бесконечность того эона, внутри которого его жизнь продолжалась. Эта «вечность» никуда не девается, ни во что не превращается. Сообщает http://elise.com.ua

Она остается замкнутой в себе вечностью и в лучшем случае — успешно вытесняется общественным сознанием, переходит в зону беспамятства. А в худшем эта «вечность» продолжает оставаться безрамерным куском льда, которые не тает и лежит в каждом холодильнике, в каждой семье, в каждой персональной истории… Вечность персоналистских режимов — это теологический «режим времени». 

Это так же, как «суверенитет». Есть просто «суверенитет», а есть особый «сакрализованный суверенитет», мистифицированный, превращенный в «цивилизационный код». И этому «сакральному суверенитету» нет ни пространства, ни времени, он перенесен в те плоскости, где мириады ангелов сидят на кончике иглы. Такова «вечность Каримова».

*  *  *

Внезапно появились контуры сценария, который ранее не обсуждался никогда. допустим, инсульт. Но сейчас ведь не 1953 год, помучался дня три и умер. Сейчас подключат к аппаратам. (Для примера: Шарон лежал девять лет). 

И получается новая форма, говоря словами Павловского, «тандема». Путин лежит (кто же решится его отключить? это не гуманно), а какой-то преемник — правит. Но с оглядкой. Потому что «умер, но не совсем»… («кейс каримова»). Это будет, конечно, не совсем «тандем» (велосипед). А как бы «мотоцикл с коляской».